rotko_portret«Я создаю очень большие полотна. Конечно, я осознаю, что с точки зрения истории функция создания больших полотен – в создании чего-то грандиозного и помпезного. Причина, по которой я их пишу (думаю, это относится и к другим художникам, которых я знаю) – в том, что я хочу быть предельно интимным и гуманным. …Когда вы создаете большое полотно, вы- в нем. Оно не становится вещью, которой вы можете командовать.»

Симпозиум «Как совместить архитектуру, живопись и скульптуру».

«Прогресс в работе художника, по мере его перемещений во времени и пространстве, заключается в приближении к ясности – то есть в устранении всех препятствий между художником и идеей, и между идеей и зрителем.»

Тезис об отношении художника к живописи, 1949 г.

«Мне неинтересна взаимосвязь между цветом и формой. …Мне важно лишь выражение основополагающих человеческих эмоций – в состоянии трагедии, восторга, гибели и.т.д. –и тот факт, что так много людей сокрушенно плачут напротив моих картин, говорит о том, что они способны передать эти эмоции. Люди, рыдающие перед моими полотнами, испытывают тот же религиозный опыт, который испытывал я, создавая их.»

Тезис об искусстве, отрицающий ярлык «абстракциониста», 1957.

«В среде художников есть общепринятое представление: совершенно не важно, что пишет художник, коль скоро это мастерски написано. В этом и заключается сущность академизма. И пока еще нет такой вещи как хорошая живопись ни о чем.»

«Современные художники взяли всё, что было достигнуто человеком в пластике, и разделили его на различные антагонистические компоненты. Поэтому в своих абстракциях они довели мир осязаемости и тактильность пластического мира до их логического завершения, создавая картины, которые сделали их живопись вещью в себе, освобождённую, насколько это возможно, от человеческих ассоциаций. С другой стороны, в мире иллюзорной живописи, они перенесли картины в царство самых больших иллюзий - бессознательное. И они сознательно создали разнообразные комбинации и того, и другого одновременно, в попытке намекнуть на конечное единство этих миров - объединение, от достижения которого мы пока ещё так далеки».

Отрывок из книги “Реальность художника: философии искусства Марта Ротко”, глава “Современное искусство как переоценка художественного опыта”, стр.110.

  1. В нашем представлении искусство – это приключение в неизведанном пространстве, исследовать которое могут лишь те, кто готов рискнуть.
  2. Мир воображения совершенно свободен и вызывающе противоположен здравому смыслу.
  3. Наша функция как художников – добиться того, чтобы зритель воспринимал мир, как мы, а не как он сам.
  4. Мы выступаем за простое выражение сложной мысли. Мы работаем с крупным форматом, поскольку он обладает четко недвусмысленным воздействием. Мы стремимся снова утвердить живописный план. Мы - за плоские формы, поскольку они разрушают иллюзию и открывают правду.

No Rotko lekcijas konferencē Prata Institūtā Ņujorkā, 1958. gada novembrī.

„Mūsdienu mākslinieki paņēma visu, ko cilvēks bija sasniedzis plastikā, un sadalīja to dažādos antagonistiskos komponentos. Tāpēc savās abstrakcijās viņi noveda taustāmo pasauli un plastiskās pasaules taustāmību līdz loģiskam nobeigumam, veidojot gleznas, kas padarīja glezniecību par lietu pašu par sevi, cik iespējams atbrīvotu no cilvēka asociācijām. No otras puses, iluzorās glezniecības pasaulē viņi ietvēra gleznas maksimālās ilūzijās: neapzinātajā. Un viņi apzināti veidoja šo divu komponentu mainīgu izkārtojumu, vienlaicīgi mēģinot dot mājienu par šo divu pasauļu sākotnējo vienotību – unifikāciju, līdz kuras sasniegšanai mēs esam tik tālu.

Citāts no grāmatas „Mākslinieka realitāte: Marka Rotko mākslas filozofijas”, nodaļa „Mūsdienu māksla kā mākslinieciskās pieredzes pārvērtēšana”., 110. lpp.

  1. Mūsuprāt, māksla – tā ir dēka, kas aizvilina nezināmā pasaulē, kuru izzinat var tikai tas, kas gatavs riskēt.
  2. Iztēles pasaule ir pilnīgi briva un izaicinoši pretnostatīta veselajam saprātam.
  3. Mūsu, mākslinieku, funkcija ir sasniegt to, lai skatītājs uztvertu pasauli kā mēs, nevis kā viņš pats.
  4. Mēs iestājamies par sarežģītas domas vienkāršu izklāstu. Mēs strādājam lielā formātā, jo tam ir skaidri nepārprotama iedarbība. Mēs tiecamies no jauna apstiprināt glezniecības plānu. Mēs iestājamies par plakanformām, jo tās iznīcina ilūziju un atklāj patiesību.

Из письма Марка Ротко и Адольфа Готлиба New York Times, 13 июня 1943 года.

«Я думаю о моих картинах как о драмах. Формы на плоскости картины становятся действующими лицами…Ни само действие, ни актеры не могут быть предвосхищены или описаны заранее. Все происходит как неизвестное приключение в неизведанном пространстве».

Возможности, No.1, 1947

Autors: F. Zaletilo